Как парижские журналы мод регулярно поставляют миру новые образцы одежды, так Голливуд в течение многих лет предлагает зрителю различные варианты кинозвезд.

Загадочная Грета Гарбо, победоносная Марлен Дитрих, очаровательная Дина Дурбин, обольстительная Элизабет Тейлор, изысканная Одри Хепберн, влекущая Мерилин Монро, решительная Джейн Фонда...

Какая же кинозвезда может соответствовать этой анти-романтической эпохе? Естественно, тоже анти-романтическая. Вот почему продюсеры жадно хватают, а публика с готовностью принимает Барбру Стрейзанд — с ее асимметрией, угловатостью, экстравагантностью, а также с ее житейской силой, упрямством, энергичностью. (Черты анти-романтичности вслед за Барброй Стрейзанд были закреплены еще одной кинозвездой — Лайзой Минелли, прославившейся в фильме «Кабаре», — тоже некрасивой, эксцентричной и независимой, хотя совсем не похожей на Барбру.)

Своей дисгармоничностью Стрейзанд словно бросала вызов стандартам. И публика, сперва поперхнувшись от изумления, вскоре нашла, что в новой звезде есть что-то пикантное, будоражащее.

«Хэлло, Долли!» — фильм, в котором Барбра Стрейзанд снялась после «Смешной девчонки», — был уже просто апофеозом антиромантизма. Если Фэнни Брайс оказывалась в силках сентиментальной страсти, то Долли Леви — героиня нового мюзикла, поставленного на основании пьесы Уайльдера Торнтона «Сваха», расставляла силки сама. В них попадался богач Торес (артист Уолтер Метхоу). Долли Леви — сваха, которая призвана выгодно женить Тореса, очень скоро подходит к выводу, что лучше всего-навсего женить его на себе лично. Этот план с исполинской деловитостью и целеустремленностью персонаж Долли и осуществляет на протяжении двухсерийного фильма.

Пожилой миллионер яростно, всеми мощами сопротивляется напору активной свахи, стремящейся стать суженою. Но Долли все-таки постепенно «добивает» его и ведет в божий храм. В этом фильме хэппи энд носит шутливый характер, ибо он не венчает пылкую страсть влюбленных, а подводит некий финансовый баланс. Героиня Стрейзанд, в первую очередь, расчетлива, она подходит к вопросам брака с позиций купли-продажи. Надо отдать должное мастерству перевоплощения актрисы. Ее Долли, в отличие от Фэнни, сама по себе не смешна.

Юмор и комедийное дарование актрисы в данном случае проявились в беспощадном сарказме, с которым Стрейзанд рисует сваху. Долли некрасива, конечно, но ведет себя с замашками «роковой» женщины. В ее пении и телодвижениях появляется томная медлительность, поданная Барброй Стрейзанд, разумеется, с иронией.