Современному взгляду в «Деле Румянцева» многое покажется простоватым, чересчур прямолинейным. Это, в частности, относится к действиям преступников, беспредельно наивных.

Теперь их разоблачил бы любой школьник, проходивший следственную практику у телевизора. Но, как известно, произведения прошлого оценивают не по тому, чего они' не дают сегодня, а по тому, что нового они внесли в свое время. В фильме «Дело Румянцева», при всех его недочетах, нельзя было не заметить новой для приключенческой ленты реалистичности: на экране и преступники были живыми и разными, хотя, пожалуй, надо признать неудачу, которая постигла такого крупного мастера, как Н. Крючков, взявшегося за отрицательную роль начальника автобазы.

После Саши Румянцева молодой артист Алексей Баталов стал необычайно популярен и любим. Образ главного героя картины получился настолько привлекательным, что мы вправе рассматривать его (и весь фильм, понятно) и в другом ряду, например, в ряду фильмов на так называемую производственную тему, которая, кстати, стала заново складываться значительно позднее. Баталовский Румянцев во многих отношениях — образ-открытие. Мне даже кажется, что со времен этого фильма такого симпатичного молодого рабочего у нас в кино и не было. Правда, вот тут-то и прячется зерно возражений: детектив ни при чем, в его задачи создание образов-открытий вовсе не входит. Нет, входит. Должно входить.

Подобные же мысли о художественной глубине фильма вызывает не только образ Румянцева. Вот, скажем, превосходная сцена в проходной.

Водители, возмущенные трусливым и нетоварищеским поведением Снегирева (Е. Леонов), скидывают в кепчонку какие-то занятые у него рублевки, демонстративно высказывая желание порвать с парнем все отношения, и с презрением нахлобучивают эту шапку ему на затылок. Сцену вполне можно записать не только в актив данного жанра, хотя она имеет непосредственное отношение к расследованию: Снегирев побоялся дать показания в пользу обвиняемого Румянцева. Речь в ней — о рабочей морали.

Но так и должно быть в истинном искусстве, где любая сцена, любой образ отличаются многослойностью, — плоские силуэты никому и не нужны. Возможность и методика создания действительно глубоких, действительно жизненных, действительно поучительных картин, построенных на расследовании преступлений, была заложена уже в «Деле Румянцева». Жаль, что кино и до сих пор не всегда пользуется уроками «Дела № 1».