Кроме того, во время съемок американских фильмов в Италии в 1950-х годах страна участвовала в создании американского гламура и ее мода развилась как разновидность голливудской.

Один из наиболее знаменитых итальянских дизайнеров по сути работал в индустрии со времен «Голливуда на Тибре». Несмотря на то что он часто упоминался в одном ряду с недавно прославившимися соотечественниками, Валентино был прежде всего кутюрье, а не создателем готовой одежды, единственным известным модельером, обучавшимся во Франции. Он основал свой модный дом в Риме в 1962 году и одевал многих важных клиенток, включая Одри Хепберн, принцессу Грейс и Жаклин Кеннеди.

На зарубежном рынке он представлял дух и стиль «сладкой жизни». Больше всего ему нравилось создавать восхитительные платья для женщин из «международного общества». Он творил «красоту ради красоты», а его лучшими произведениями стали вечерние платья его фирменного красного цвета и сценические одежды для «обрядов инициации» богатых. Как бы то ни было, благодаря хватке его партнера по жизни и бизнесу Джанкарло Джаметти он вышел и на средний рынок. Как Джорджио Армани и Джанни Версаче, Валентино возглавлял модную империю с отделениями готовой одежды и смешанными линиями, включая джинсы, а также с патентными сделками. Получая огромные доходы, он вел шикарный образ жизни, превосходя всех соперников в роскоши, изящности и элегантности.

Ему не хватило мастерской, расположенной в Риме в палаццо времен Возрождения недалеко от Испанской лестницы, и он приобрел виллу на Аппиевой дороге, квартиру на Пятой авеню в Нью-Йорке, шато недалеко от Парижа, дом в Лондоне и особняки на Капри и в Гштааде. Он также обзавелся 152-футовой яхтой, а в штат его личной обслуги входило 50 человек, включая шофера и дворецкого. Между тем многие римские модельеры, как, например, сестры Фонтана, также работавшие на американских клиентов с 1950-х годов, жили почти как простые портнихи. Многие клиенты Валентино были из этой среды. Он предлагал им уверенность престижа в сочетании с зрелищным гламуром — не сложным и утонченным, а массовым, кинематографическим. Модельер с готовностью подтверждал, что он — должник кино, и признавался в том, что грезил о гламуре с подросткового возраста: «Я был большим мечтателем, всегда большим мечтателем.

Вивьен Ли, Хайди Ламарр, Лана Тёрнер и Кэтрин Хепберн — сегодня я дизайнер потому, что я мечтал об этих леди в лисьих шубках и ламе, спускавшихся по огромным киношным лестницам». «Мальчишкой я воровал журналы о кино у своей сестры, — признавался он. — Я мечтал о Лане Тёрнер, Рите Хейворт, Елизабет Тейлор. Даже тогда меня привлекал блестящий мир целлулоида, я поглощал фильмы». Несмотря на это, гламур для Валентино никогда не был вульгарным, ведь это был гламур итальянского кино. «Именно режиссер Лукино Висконти передал мне безграничную любовь к элегантности, которая, на мой взгляд, имеет привкус очаровательной романтичности», — утверждал он.