В Западной Европе и Северной Америке, где средства массовой информации достигли высокого уровня развития и глубоко проникли в социальные отношения, гламур обладал особой притягательностью, поскольку создавал иллюзию мгновенного преображения личности.

Образовался мощный дискурс, не просто дополнявший устоявшиеся социальные отношения, возникающие в рамках семейной или профессиональной жизни.

Пространство, в котором он функционировал, создавалось средствами массовой информации и отличалось ослаблением традиционных общественных связей — таких, например, как когда-то прочная зависимость социального положения от реального места обитания. Гламур Дианы Спенсер прославлял известность, моду, красоту, женские модели поведения. Это притягивало внимание широкой публики, в особенности тех, кто, в силу своего экономического положения, этнической принадлежности или сексуальной ориентации, принадлежал к маргинальным слоям общества. Последнее — по крайней мере до определенной степени — объясняет устойчивый интерес обычных людей к судьбе Дианы Спенсер.

«Притягательность Дианы как своего рода символа постмодернистской эпохи полностью связана с ее способностью к обновлению и личностной трансформации — а также с ее способностью на полшага опережать наше воображение, держать нас в постоянном рабстве», — писал журнал Vanity Fair за месяц до гибели Дианы. «Постмодернистские» коннотации образу Дианы придавало именно изменение социальной роли, последовавшее за крахом ее «сказочного» брака и попытками выстроить самостоятельные отношения с публикой.

Диана Спенсер в определенной степени породила тот энтузиазм, с которым публика начала относиться к дизайнерским маркам после революции в индустрии готовой одежды. Атрибуты гламурного образа жизни широко распространялись компаниями, которые обещали потребителям, что обладание вожделенными товарами изменит их статус и положение в обществе. Ведущим игроком на этой арене был Бернар Арно, французский бизнесмен, который в 1984 году завладел модным домом Christian Dior и создал ведущую объединенную группу компаний по производству и продаже предметов роскоши. В нее вошли дом высокой моды Christian Lacroix, Celine и холдинг LVMH, в составе которого находились компании Louis Vuitton, Givenchi и Moet-Hennessy. Арно закрепил за собой лидирующие позиции, добавив к этому списку небольшие модные дома Michael Kors и Marc Jacobs.

Впрочем, существовали и другие крупные игроки, такие как швейцарская фирма Richemont, владелец Cartier, Van Cleef&Arpels, Dunhill, Mont Blanc и Chloe, а также итальянская компания Gucci, которая отразила попытки захвата, объединившись в 1999 году с французской компанией PPR (Pinault- Printemps-Redoute), распространявшей на рынке готовую одежду и косметику от Ив Сен-Лорана. Компания впоследствии приобрела права на знаменитые бренды Balenciaga (основанный испанским кутюрье Кристобалем Баленсиагой в 1937 году), Bottega Veneta (итальянский производитель изделий из кожи), Boucheron (парижский ювелирный дом), а также открыла для публики имена новых модельеров, таких как Стелла Маккартни и Александр Маккуин.